Франсуа Вийон

Действующие лица:

Франсуа Вийон
Изабель, невеста Вийона
Жак Базанье, богатый парижский сановник
Марго, кабатчица
Провэн, художник, друг Вийона
Лоран, лавочник, друг Вийона
Жаннет, племянница Базанье
Клошары, парижане, слуги, солдаты

Москва, 2005-2010 г.


ПРОЛОГ

На закрытом занавесе звучит увертюра…

В конце увертюры открывается занавес. Средневековый Париж. И пока звучит закадровый текст, на сцену медленно выходят фигуры клошаров.

ЗАКАДРОВЫЙ ТЕКСТ
В год 1431, когда в Руане по приговору суда была сожжена на костре Жанна Д'Арк, в Париже родился Франсуа Монкорбье, которому суждено было войти в историю великим французским поэтом Франсуа Вийоном. Вийону выпал жребий непростой судьбы: бедность, преследования, изгнание. В то время умами и тюрьмами правила инквизиция, и каждое неосторожно сказанное слово могло привести на виселицу. Скитальческая жизнь Вийона оставила историкам немного достоверных свидетельств о поэте. Последнее, что известно о нем: в январе 1463 года Франсуа Вийон спешно покинул Париж. И после этого словно растворился… Мы полагаем, что великий поэт не мог не вернуться в свой любимый город. Хотя бы на одну ночь…


ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ
Улица Парижа. Массовый вокально-пластический номер клошаров.

СРЕДНЕВЕКОВЫЙ ПАРИЖ

Черные годы.
Тот выживает
Кто обитает
Тихо, как мышь…
Серые своды,
Дни без улыбки,
Казни и пытки –
Это Париж.
Денежный запах
Повсюду витает.
Он опьяняет –
Не устоишь.
В лавках и замках
Что ни найдется –
Все продается…
Это - Париж!

Если ты честен
Ты арестован…
Крики и стоны
Катятся с крыш.
Патока лести,
Взятки, доносы,
Пытки и слезы.
Это - Париж!

Ежевечерне,
Свитки листая,
Кто-то читает –
Не запретишь.
В каждой харчевне
Зло и влюбленно
Строки Вийона…
Это - Париж.

Свист опасности. Клошары разбегаются. На сцену, кутаясь в плащ, выходит Вийон. Осматривается.

ВИЙОН: Париж… Ну, здравствуй, старина! Давненько мы не видали друг друга. Как ты тут, без меня, не заскучал? Подумать только – с той ночи, когда я бежал из Парижа, прошло уже… десять лет. Не знаю, как ты, а я – тосковал. Когда скитался по южным провинциям… Когда ходил матросом по Средиземному морю… Господи, чего только не было у меня за эти годы! Чего я только не пережил! Но я всегда был с тобой! Телом неважно где, а душой – только в Париже. Я словно спрятал в ту ночь свое сердце в Латинском квартале. Не было ни минуты, когда бы я не хотел сюда вернуться. И вот я здесь! Господи, какое счастье – дышать этим воздухом, идти по этой улице, видеть вот этот дом, вот эту канаву и (замечает появившихся клошаров) вот этих парижских клошаров. И хотя я встречаю их первый раз в жизни, но уже как братьев люблю…

Клошары окружают Вийона.

ВИЙОН (клошарам): Привет, друзья! Как поживате?
КЛОШАР 1 (своим): Вы только посмотрите, какая роскошная у этого богатея шляпа!
КЛОШАР 2: А какой теплый у него плащ!
КЛОШАР 3: А под плащом наверняка есть кошелек, набитый монетами!
КЛОШАР 1: И он прямо сейчас все это нам подарит. (вытаскивает нож, зло и угрожающе — Вийону) Раздевайся!

Клошары пытаются сорвать с Вийона плащ.

ВИЙОН (с удивлением и смехом): Постойте! Да погодите же! Вы ведь еще не знаете, какие у меня кулаки! (закатывает рукава, радостно) А Париж, оказывается, не сильно изменился!

Звучит музыка тема драки («Игры сыграны»)

Драка. Вийон разбрасывает противников.

ВИЙОН:
Братва, идя на скок, не бздите!
Глушите фраеров смелей,
А погорев, не подводите
Еще не взятых корешей.
Коль их зачалят как шишей,
Им не отмазаться никак:
Ведь урке лишь наезд пришей,
А там и тыквой в петлю — шмяк!

Клошары поражены – и мастерством Вийона, и его стихами.

КЛОШАР 1 (потирая бок, другим клошарам): «Ведь урке лишь наезд пришей»! Здорово! Ну что тут сказать? Кулаки хорошие!
КЛОШАР 2: И говоришь — как мы, только красиво и ровно. «..тыквой в петлю шмяк»!
ВИЙОН: Это стихи.
КЛОШАР 3: Стихи? А кто написал?
ВИЙОН: Я написал. А вот скажите мне…
КЛОШАР 1 (перебивая): Ты? А не врешь?
ВИЙОН: Не вру. Скажите лучше…
КЛОШАР 2 (перебивая): Впервые в жизни вижу живого поэта!
КЛОШАР 3: Ура! Нас отлупил настоящий поэт! Прямо как Вийон! Как твое имя, поэт?
ВИЙОН (скороговоркой, торопливо): Мое имя… это не важно. Скажите же лучше — знаменитая харчевня красотки Марго все еще цела?
КЛОШАР 1: А что ей сделается? Можем тебя проводить…
ВИЙОН: Я знаю дорогу. Но от провожатых не откажусь… Пошли! Я угощаю!

Вийон и клошары уходят… Клошар третий, уходя, оборачивается и – залу:

КЛОШАР 3: «Братва, идя на скок, это - не бздите!...» Стихи!…

Торопливо уходит следом за всеми.


СЦЕНА ВТОРАЯ

Комната Жаннет. Жаннет у окна с зеркалом. Смотрит то в окно, то в зеркало. Звучит тема Молитвы Жаннет

ЖАННЕТ

Мечта меня зовёт
Пока еще невнятно…
Но знаю наперед —
Мне нет пути обратно.
Мне приснился однажды во сне
Смелый рыцарь на белом коне.
Он за мной прискакал,
С собой меня забрал…

Мне бы к Богу достучаться…
Попросить немного счастья.
Сизой горлицей умчаться
За мечтой…
На окно поставлю свечку….
Где ты, рыцарь мой сердечный.
Поспеши ко мне навстречу,
Мой родной…

Я жребий свой приму
Покорно и прилежно.
Герою моему
Я стану другом нежным.
Я молилась опять до утра,
Что пора мне влюбиться, пора…
И созвездья в окне
Подмигивали мне.

Мне бы к Богу достучаться…
Попросить немного счастья.
Сизой горлицей умчаться
За мечтой…

Стук в дверь. Жаннет взволнована.

ЖАННЕТ: Да-да, пожалуйста, господин художник!

Звучит тема Провэна («Рукой, словно Бог мне по сердцу провел рукой»)

Заходит Провэн с мольбертом, слуги вносят закрытый тканью портрет, устанавливают напротив Жаннет.

ПРОВЭН (Жаннет): Здравствуйте, Жаннет! Вы готовы?

Жаннет кивает Провэну, жестом руки отпускает слуг, усаживается поудобнее, позирует. Провэн снимает ткань с холста вооружается кисточками. Начинает сеанс.

Жаннет устает, вздыхает, меняет положение головы…

ПРОВЭЕН: Жаннет, пожалуйста. Не двигайтесь. У нас не так много времени.
ЖАННЕТ: Почему? Провэн, я думаю, что торопиться не нужно… Главное, чтобы портрет получился хорошо.
ПРОВЭН: Но Жаннет… ваш дядя сказал: только пять сеансов.
ЖАННЕТ: Вот как? Интересно… Провэн, мой дядя – прокурор Парижа. Он хорошо разбирается в казнях и не так хорошо понимает в живописи. Я буду вам позировать столько, сколько будет нужно для искусства. С дядей я договорюсь.
ПРОВЭН (радостно): Не смею вас ослушаться…

Провэн пишет.

ЖАННЕТ: Могу я спросить?
ПРОВЭН: Да. Только не двигайтесь.
ЖАННЕТ: Вы женаты?
ПРОВЭН: Я? Нет.
ЖАННЕТ: Почему же?
ПРОВЭН: Я как-то однажды очень неудачно влюбился. Как говорится,
Но я еще любил тогда
Так беззаветно, всей душою,
Сгорал от страсти и стыда…
Да что об этом вспоминать? Это малоинтересно для такой очаровательной девушки. Наверное, самой очаровательной в Париже…
ЖАННЕТ: Откуда вы знаете эти стихи?
ПРОВЭН: ??????
ЖАННЕТ (продолжая): Сгорал от страсти и стыда,
Рыдал от ревности, не скрою.
О, если б, тронута мольбою,
Она призналась с первых дней…
ПРОВЭН (подхватывая):
Что это было лишь игрою, -
Я б избежал ее сетей!
ЖАННЕТ: Откуда вы знаете эти строки?
ПРОВЭН: Откуда я знаю стихи Франсуа?
ЖАННЕТ: Франсуа Вийона.
ПРОВЕН: Не поворачивайтесь, прошу вас! Я-то ладно, я его друг. А вот вы, юная аристократка, откуда ВЫ знаете эти строки?
ЖАННЕТ (поражена): Вы — друг Вийона?
ПРОВЭН: Не просто друг, а самый близкий друг… Жаннет, извините, но вы совсем не позируете!
ЖАННЕТ: Здесь жарко. Я постараюсь… Расскажите мне о Вийоне. Какой он?
ПРОВЭН: (о ее позировании) Да-да, вот так хорошо… Франсуа?… (радостно) Я очень давно его не видел. Он самый талантливый и самый бесшабашный поэт во всей Франции. Когда он читает свои стихи, то кажется, что ты как-то по-особенному понимаешь и себя, и мир, и любовь, и вообще – все на свете! Жаннет! Подбородок чуть выше, прошу вас!
ЖАННЕТ (делает подбородок и с трудно скрываемым нетерпением): Продолжайте же, Провэн!
ПРОВЭН: Мы очень переживали, когда его стали преследовать. И когда он был вынужден покинуть Париж… Кстати, ваш дядя очень хорошо знает эту историю.
ЖАННЕТ: Я с дядей ничего такого не обсуждаю.
ПРОВЭН: Понимаю вас. Кстати, мы знали вашего дядю, когда он еще учился в Сорбонне.
ЖАННЕТ: Мне неинтересно про дядю. Лучше расскажите про Вийона… И про себя.
ПРОВЭН: Про меня? Жаннет, скажите, вы… Что вы делаете сегодня вечером? Вы свободны?
ЖАННЕТ: Да! Нет. Да…Нет… Да! Да!

Жаннет убегает. Провэн, захватив портрет и мольберт, — совершенно счастливый уходит в другую сторону. Торжествующе звучит тема Провена.


СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Харчевня Марго. Посетители выпивают и поют… Пение постепенно переходит в танец. Марго и ее девочки разносят вино и закуски, участвуют в танцах…

ГОСТИ ХАРЧЕВНИ

Знает ведь каждый каноник: с утра
Очень непросто поднять школяра.
Бедный студент от темна до темна
Истину ищет в оттенках вина.
Радостно цедим мы кружку за кружкой…
Вместе с веселой случайной подружкой.
Бахус дарует нам сладкие сны…
Знания эти любому нужны!

Каждый в Париже встречался не раз
С тысячей разных веселых проказ.
Если обчистили ночью вам сад,
В этом, конечно, школяр виноват.
Но не ищите, в том нету резона.
Не выдает своих братьев Сорбонна.
Так что смиритесь и будьте умней:
Сами делитесь закуской своей!

Каждый в Сорбонне готов присягнуть,
Что не безгрешен, конечно, наш путь.
Но ведь не может школяр без вина!
Время придет - все замолим сполна!
Будем мы чахлые, лысые, злые…
Будем жалеть мы, что не молодые.
И чтобы было о чем вспоминать,
Надо девчонок покрепче хватать!

Заходит Вийон в окружении клошаров. Он кутается в плащ, чтобы быть пока неузнанным.

МАРГО (заметив его): Что желает месье? Поесть просто? Поесть просто с вином и с девушкой? Поесть просто с вином и с девушкой и немного просто позабавиться с ней?
ГОСТЬ: Хозяйка! Еще вина!
ДРУГОЙ ГОСТЬ: Вина, Марго! У тебя лучшее вино в Париже! Не вино, а сама поэзия!
МАРГО: Эй, вы, олухи короля французского! Откуда вам знать, что такое настоящая поэзия?! Когда простые французские слова, которые вы и сами говорите каждый день, вдруг вырастают над этим божьим миром, проникают в тебя, выкручивают душу до слез и пьянят, пьянят, пьянят… Откуда вам знать, что на самом деле все — другое, и только поэт может ТАК сказать, словно у этой жизни и у этого мира есть свой смысл, и словно ты сам — центр Божьего замысла. Ах, что мне вам говорить… Поэзия, это… (ищет слова)

ВИЙОН:
В харчевне "Шишка" все найдется:
Крольчишка, груши, стол, кровать,
И для гостей очаг зажжется, -
Тут можно славно пировать.
МАРГО (удивленно подхватывая и пристально всматриваясь в гостя):
Пулярки, утки, каплуны,
Фазаны, рыба, яйца всмятку,
ВИЙОН:
Вкрутую, пироги, блины…
Подливам, винам - нет цены,
Слуга за каждым суетится…
ВИЙОН+МАРГО:
Нам, грешным, слуги не нужны:
Мы можем сами угоститься!
МАРГО: Не может быть… Я сошла с ума! Франсуа, это ты? Порази меня химера - живой… (шепотом) Тебя же все еще ищут! Спаси и сохрани нас Дева Мария от шпионов и инквизиторов!
ВИЙОН: Ищут-то меня ищут, но что-то никак не находят. Я так хорошо научился бегать и прятаться, что любой дикий нормандский зверь... (меняя интонацию, тепло и нежно) Марго, я рад тебя видеть!
МАРГО: А как я рада, Франсуа! Чертов ты кот и пес тебя задери! Где тебя носило, разбойник? Как давно я не слышала твоих новых стихов, негодяй! Ну, здравствуй, бедный мой блудный гений Парижа! Лучший поэт лучшего города во всем мире!

ВСТРЕЧА ВИЙОНА

Говорят, лучше нету Парижа.
Признают это все города.
Говорят, кто умом не обижен,
Тот спешит перебраться сюда.
Чтобы к Богу и к черту поближе,
Чтоб удачу петлей захлестнуть…
Пол-Европы, примерно, к Парижу
Устремляют в мечтах свои губы и грудь.

В этом городе странном,
На других непохожем
Обитают соблазны,
Красота и порок.
Будь ты даже судья
Или просто прохожий.
Но в поэмы Вийона
Не влюбиться - не мог!

И без него, без нашего Вийона.
Был пуст Париж, как брошенный ботинок.
И словно в трауре была Сорбонна.
И даже улицы покрылись все паутиной…

Говорят, лучше нету Парижа…
Почему же тогда ты грустишь?
И вздыхаешь, как будто обижен?
Без Вийона Париж — не Париж.
Но печалиться мы перестали!
Наш поэт к нам вернулся под кров.
Как мы ждали тебя, как мечтали,
Как грустили без шуток и новых стихов!

В этом городе странном,
На других непохожем,
Где над Сеной туманы
Пьет седой Нотр-Дам.
Неожиданный праздник
Нашу грусть уничтожил…
Наш великий проказник
Чудом выбрался к нам!

Ведь без тебя, без нашего Вийона.
Страдал Париж, как раненая птица.
И словно в трауре была Сорбонна.
Зато теперь в Париже, я-то знаю, что-то случится…
Что-то случится…
Что-то случится…

По ходу номера Вийон танцует с Марго. Публика присоединяется к ним. Номер переходит в общий танец. По окончании - общие аплодисменты в адрес Марго и Вийона.

МАРГО (запыхавшись, раскланивается): Мадам! Месье! Перед вами - величайший звездюк Франции - поэт, балагур, хулиган, красавчик, школяр и все остальное прочее – сам лично - Франсуа Вийон!
ВИЙОН: Марго, зачем же так?…
МАРГО: Здесь все свои. (публике) А если у кого-то окажется длинный язык, смолы ему в глотку, сама отрежу и зажарю! Вы меня знаете! (Вийону) Выпьем за твое возвращение! Урра Вийону!
ВСЕ: Урра!
МАРГО: Господи, какие у него стихи! (публике) Если кто не знает - не поверите: у меня девочки клиентов бросали, чтобы только послушать, как Франсуа читает свои новые стихи – нараспев и под бокал хорошего рейнского! Его строки — бальзам на мою грешную душу

Теперь послушайте меня,
Совет я добрый дать хочу:
Пей днем, пей ночью у огня,
Пей, если пьянство по плечу!

Аплодисменты…

ГОСТЬ (достает листок из кармана, читает):
Люби, покуда бродит хмель!
Гуляй, пируй зимой и летом,
Целуй красоток всех земель,
Но не теряй ума при этом!

Аплодисменты…

ТРЕТИЙ (доставая свой листок и с еще большим азартом):
Кто трезв, тем море по колени,
Хромой скорее всех дойдет,
Фома не ведает сомнений,
Весна за летом настает,
И руки обжигает лед.
О мудреце дурная слава,
Мы море переходим вброд,

МАРГО: И лишь влюбленный мыслит здраво!

Аплодисменты, разливают вино, чокаются, выпивают, общий подъем.


СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Вбегают поначалу незамеченные Провэн, Лоран. Со стороны наблюдают торжество друга.

ВИЙОН: Эх, Марго! Эх, девчонки! Если бы вы только знали…
Будь я прилежным школяром,
Будь юность не такой шальною,
Имел бы я перину, дом
И спал с законною женою…
Зачем, зачем моей весною
От книг бежал я в кабаки?
Пишу я легкою рукою,

ЛОРАН и ПРОВЭН: А сердце рвется на куски!
ВИЙОН: Лоран? ВИЙОН: Провэн?
ВСЕ ТРОЕ: А сердце рвется на куски!
ВИЙОН: Шко-ля-ры мои!...

Обнимаются…

ВИЙОН: Откуда вы, бродяги?
ЛОРАН: Мы вообще-то живем в Париже.
ПРОВЭН: Спасибо Марго — она как увидела тебя, так и потеряла ум, но за нами послать успела!
ЛОРАН: Она, знаешь, вообще – все успевает!
ВИЙОН: Как же я рад вас видеть, друзья мои! Лоран… Провэн…
ЛОРАН (Провэну): Смотри, Провен, узнал нас, вспомнил!
ПРОВЭН (Лорану): Не безнадежен.
ВИЙОН (Марго в это время сама наливает друзьям вина): А вы все такие же болтуны … Как будто нам завтра опять вставать ни свет ни заря и плестись в университет заниматься всякой…
ЛОРАН (перебивая): Схоластикой!
ПРОВЭН: Схоластикой-схоластикой!
ВИЙОН (радостно соглашаясь): Схоластикой!

ВЕСЕЛАЯ ПЕСНЯ ДРУЗЕЙ

Когда взойдет над Сеной лунный абажур,
Школяр выходит поискать себе ля-мур.
И с тем лямуром развлекаясь до зари,
Он восклицает вдохновенно: бон Пари!
А в этом городе такие кабаки!
А в кабаках вино и нравы так легки!
И эти нравы нам по нраву, черт возьми!
И мы друг другу говорим: мон шер ами!

РЕФРЕН
И чтоб себя потом за глупость не корить,
Мы заключим с судьбой веселое пари:
Смеяться над бедой,
Повсюду быть собой.
И наплевать, что думает Париж!

Пускай пусты у нас желудок и карман,
Не унываем мы и говорим «шарман».
Мы никогда не упускаем своего,
И не страшны нам ни тюрьма, ни сам прево.
Всегда у каждого из нас бон апети.
А если кто-то нас захочет обойти,
Мы станем злее нотрдамовских химер –
А что поделать: а ля гер, ком а ля гер!

РЕФРЕН
И чтоб себя потом за глупость не корить,
Мы заключим с судьбой веселое пари:
Смеяться над бедой,
Повсюду быть собой.
И наплевать, что думает Париж!

Аплодисменты, смех, друзья обнимаются.

ВИЙОН: Лоран… Провэн… Ну? Как вы? Чем занимаетесь?
ПРОВЭН: Не поверишь, Франсуа… Я забросил все науки и стал настоящим художником. Пишу вывески для лавочек – ну это так, чтобы кисти не сохли, а еще - портреты знати. Франсуа! Я сейчас пишу портрет такой девушки! Ты и представить себе не можешь, какая это девушка! Она знает твои стихи, представляешь? А когда она стоит у окна и вечерний свет…
ВИЙОН (перебивая, но искренне радуясь за друга): Я рад за тебя, старина Провэн! Ты добился своего! И портрет Лорана, я уверен, уже готовится украсить собой какой-нибудь музей?
ПРОВЭН: Что ты! Ему все некогда! Он стал таким серьезным и важным! Да ты, ведь, наверное, не знаешь, Франсуа: Лоран все-таки унаследовал лавку своего дядюшки!
ВИЙОН: Лавку дядюшки Пьера? (передразнивает) Подальше положишь — поближе возьмешь…
ЛОРАН (с гордостью): Да. Уже пять лет, как у меня свое дело, Франсуа.
ВИЙОН (с еще большим удивлением, искренно): И что — в первый же год ты не пропил свою лавку? Не поверю!
МАРГО: Чуть не пропил. Но ему помогли вовремя одуматься.
ПРОВЭН: Он вообще у нас теперь жутко положительный и страх какой степенный!
ВИЙОН: Надеюсь, это неправда. Но ты хотя бы стал богатым, Лоран?
ЛОРАН: Какое там богатство, Франсуа? Одни расходы! Товар дорожает, а покупатель такой капризный, ему то это подавай, то вино ему прокисшее, то селедка ржавая, то что-то другое…
ВИЙОН (перебивая): Ого-го! Марго, у нашего милого Лорана прорезался голос лавочника! Но я уверен… Я всем сердцем уверен, что в душе все мы остались прежними школярами.

Чокаются…

ВИЙОН+ЛОРАН+ПРОВЭН+МАРГО: За нас! За Сорбонну!

ВИЙОН: ВОЗВРАЩЕНИЕ

Здесь до боли знаком
Каждый сквер, каждый дом,
Каждой сточной канавы камыш…
Только прячу лицо.
Я опять беглецом,
Беглецом возвратился в Париж…

Я бродил вдалеке.
Я пришел налегке.
Простучало мне сердце: пора.
По тебе я скучал,
Мой Латинский квартал.
Принимай своего школяра!

Здесь я вырос, любил и дурачил весь свет.
Я — парижский шпана и поэт.

Город мой, ты прости.
В эту ночь приюти,
Чтобы мне не попасть к палачу.
Дай мне сыра кусок
И вина хоть глоток…
Я стихами за все заплачу.

Здесь случались мои молодые грехи.
Здесь проклюнулся первый мой стих.
Здесь хвалили мои озорные стихи,
Здесь меня колотили за них.

Столько лет я как волк одинокий гоним,
Ни чьего не признав каблука…
Но душой, и стихами, и сердцем своим
Я - любви добровольный слуга.

ПРОВЭН (тихо, но крайне серьезно): Франсуа, ты очень рискуешь.
ВИЙОН: Я знаю…
ЛОРАН: Ты сегодня же обратно?
ВИЙОН: Нет. Не сегодня. У меня дело в Париже. Очень и очень важное дело.
ПРОВЭН: Интересно, какое?

Начинает звучать тема Изабель. Вийон молчит, слушает музыку, которая идет словно из него самого, улыбается…

ПРОВЭН: Франсуа, какое у тебя дело?

Вийон не реагирует. Он весь полон мыслями о любимой.

ЛОРАН (громко и раздельно): Ка-кое де-ло, Франсуа?
ВИЙОН (тихо и мечтательно): И-за-бель.

Как только он произносит имя, как видение, появляется никем не видимая Изабель. Пауза. Лоран, Провэн и Марго переглядываются.

ВИЙОН (по-прежнему улыбаясь): Да-да, вы не ослышались — (раздельно и громко) И-за-бель.

Возникает тема Изабель.


СЦЕНА ПЯТАЯ

Свет концентрируется на Изабель. Звучит тема Изабель.

ИЗАБЕЛЬ (с чувством глубокой душевной усталости): Уже десять лет. Десять лет как Франсуа бежал из Парижа. Мой Франсуа. И за все эти годы — ни строчки, ни весточки. Я не знаю, жив ли он. А если жив – не знаю, помнит ли он обо мне – о своей маленькой гордой Изабель. Изабель, которую называли (да и сейчас еще называют) первой красавицей Латинского квартала и переспорить которую мог только он, поэт и хулиган Вийон. Мой Франсуа. Десять лет… А я все жду и жду…

Я не знаю, в каком году
Я поверю, что жду напрасно.
Для чего Франсуа я жду,
Мне уже и самой неясно.
В сердце — строки его стихов,
А на улице — взгляды, взгляды…
Столько бродит вокруг женихов,
Даже пальцем манить не надо!

РЕФРЕН
Прячу в сердце слезы свои
От вопроса неразрешимого:
Что труднее — жить без любви
Или без — любимого?

Я не знаю, в каких краях
Солнце греет ему ладони.
И когда же услышу я
Хоть полвесточки о Вийоне?
За весною идет весна,
Но несбыточны их приметы.
Я встречаю одна, одна
И закаты все, и рассветы.

РЕФРЕН
Прячу в сердце слезы свои
От вопроса неразрешимого:
Что труднее — жить без любви
Или без — любимого?

Сердце рвется к тому, кот мил,
Как из клетки птица лесная.
И на сколько мне хватит сил,
Я не знаю, не знаю, не знаю!
Я не знаю, но сам Господь
Хочет так, и я с ним согласна…
Вся душа моя, боль и плоть
Только этой любви подвластны!

РЕФРЕН
Прячу в сердце слезы свои
От вопроса неразрешимого:
Что труднее — жить без любви
Или без — любимого?

ИЗАБЕЛЬ (по ходу монолога ее настроение меняется к лучшему, она словно выходит из состояния минутной слабости): Десять лет… Первое время я ужасно переживала и слезно молила Бога, чтобы Вийона не поймали. Я просила Господа: пусть у меня будет, как будет, лишь бы мой Франсуа не попал в тюрьму, лишь бы для него каждый день находился обед и башмаки его не порвались бы посреди дороги… Я молила небо укрыть моего Франсуа от шпионов, давать ему вдоволь бумаги, чернил и перьев, чтобы он всегда мог писать, ведь для него жить – это писать стихи. Каждый вечер я засыпала с этими молитвами, а утром жадно ловила каждый шепот на рыночной площади: не болтают ли о том, что Вийона поймали? И я благодарила Деву Марию за каждый час, который не принес мне черного известия. (в небо, сложив руки, по-женски) Спасибо! Вот и еще один день мой Франсуа жив и свободен!

Пауза. Музыка.

А потом я начала ужасно злиться на Франсуа. Как же так, Господи? - говорила я… Годы идут, мне уже скоро будет двадцать пять – представляешь, Господи? – двадцать пять лет!!! (грустно и словно ремарку…) Это тогда, сейчас – больше. (возвращаясь к рассказу) А Вийона все нет. А я только и делаю, что жду, жду и жду его, жду и жду…Вечерами читаю его стихи, перебирая листки пергамента, которые уже так истерлись, что местами почти не видно слов… Но ты не переживай, Господи, я помню их наизусть! (пауза) Вся моя жизнь – ожидание Вийона, разговоры про Вийона с его друзьями, стихи Вийона… Я так злилась на него, что он не дает ничего о себе знать. И еще больше злилась на себя, что не могу перестать жить только им, моим Франсуа. Что хожу, как полуживая, потому что все мои эмоции – не здесь, а с ним. За мной ухаживают, меня уговаривают пойти под венец, предлагают золотые горы, а я… а мне… И ведь я даже не знаю, жив ли Вийон и помнит ли обо мне. Мама говорит: неужели я так и умру, не понянчив внуков? Господи, я не знаю, что ей сказать! Вот и ты не знаешь…

Пауза. Музыка.

(В небо, одновременно смиренно и озорно) Прости, меня Господи! Я ведь чувствую: жив мой Франсуа, помнит обо мне и любит. Любит даже больше, чем в ту ночь, когда по Парижу рыскали солдаты, чтобы его схватить, а он прибежал ко мне проститься. Любит! Я знаю. И спасибо небу за то, что я такая счастливая. Я безумно счастливая! Мне даже иногда становится неловко перед другими девушками. Ведь у меня ТАКАЯ любовь и ТАКОЙ Франсуа!… Одна мысль о нем мне дороже тысячи поклонников. Это было непросто осознать. Мне понадобились годы, чтобы понять, как мне повезло, что у меня есть Франсуа и наша любовь. И еще я знаю: если бы не моя любовь, он никогда не стал бы тем великим Вийоном, каким его знают Бог и почти каждая собака в Париже.

Пауза. Музыка. Изабель читает про себя строки Вийона…

Я все принимаю, Господи. Я буду ждать моего Франсуа, сколько тебе угодно. Всю жизнь — значит, всю жизнь. Только об одном прошу тебя, Господи: помоги мне разобраться с этими женихами. Так надоели, ты же знаешь… особенно этот.

Свет на Изабель гаснет и она незаметно уходит.


СЦЕНА ШЕСТАЯ

Харчевня Марго.

ВИЙОН: Ну? Что же вы молчите? Как Изабель?

Лоран, Провэн и Марго снова переглядываются.

ПРОВЭН: Нормально… Спрашивала о тебе: как ты, что с тобой, нет ли известий…
ВИЙОН: Спрашивала?
ПРОВЭН: И спрашивает. Каждый раз, как встретимся где-нибудь, так она сразу и спрашивает. Да хоть у Марго спроси, она все как есть скажет.
ВИЙОН: Марго… спрашивает?
МАРГО: Спрашивает.
ВИЙОН: Значит, любит?
ПРОВЭН: Любит! Конечно, любит.
МАРГО: Еще бы! И не сомневайся. Вы же всегда были, как голубки на Гревской площади — на вас весь квартал любовался! Когда вы сидели у меня вот там у окошка и смеялись, у меня слезы выступали… Говорила и говорю: Господь создал вас друг для друга, пригореть мне на этом месте!
ЛОРАН: Хорошо говоришь, Марго. Не думай, Франсуа. Изабель все такая же…
ВИЙОН: Моя Изабель…
ЛОРАН: … Да-да, но вот только…
ВИЙОН: Что — "только"?

Пауза. Друзья не знают, как решиться сказать…

ВИЙОН: Марго? Лоран? Что вы от меня скрываете?
ЛОРАН: Только не волнуйся, Франсуа… Тут такое дело… Провэн, ты же художник – скажи!
ВИЙОН: Провэн, скажи мне!
ПРОВЭН: Понимаешь, Франсуа… Жак Базанье объявил, что скоро состоится свадьба. Его и Изабель.
ВИЙОН: Что ты сказал?
ПРОВЭН: Она не хочет! Совсем не хочет! Но он ее вынуждает.
ВИЙОН: Вынуждает?
ЛОРАН: Базанье теперь очень влиятельный человек в Париже. Он — прокурор!
ВИЙОН: Как? Этот трус, это убожество, этот напыщенный индюк? Не понимаю.
ЛОРАН: Он унаследовал дядины замки, титулы — все! Понимаешь? И очень резко пошел в гору.
ВИЙОН: Жак Базанье - прокурор? Вынуждает Изабель выйти за него? Так! Я скоро вернусь!

Вийон пытается убежать. Провэн и Лоран его удерживают.

МАРГО: Не надо, Франсуа! Не надо. Там солдаты, много солдат. Ты до него не доберешься - тебя схватят!
ПРОВЭН: Мы придумаем что-нибудь, мы обязательно что-нибудь придумаем!
ВИЙОН: Он всегда ходил за нами по пятам, каждую мою шутку ловил на лету, как жаба ловит мотыльков. Он всегда был смешон и жалок. Он что, забыл, как над ним смеялись? Я ему напомню! Марго! Перо и бумагу!

Марго приносит бумагу, перо, чернильницу, ставит все это на столик. Вийон садится, макает перо, пишет резко и решительно…

ВИЙОН: Марго! Ты говорила, что давно не слышала моих новых стихов? (пишет, задумывается, пишет, решителен) На вот!

Вийон отдает Марго написанный листок. Она берет, читает, смеется, целует Вийона, прячет листок на груди, отходит. Вийон пишет дальше. Кто-то подбегает, берет листок, читает, смеется, убегает… Потом другой, третий…

ВИЙОН: Лоран! Когда я бежал из Парижа, я оставил тебе сундучок со стихами. Где он?
ЛОРАН: Франсуа, ты только не волнуйся. Пойми, когда ты исчез, тебя искали. Были обыски, и у меня тоже… И твой сундучок со стихами — в это трудно поверить, но… он куда-то исчез. Как растворился! Как будто ангелы утащили его на небо!
ВИЙОН: Его забрали?
ЛОРАН: Нет! Если бы сундучок нашли, меня посадили бы в тюрьму. Я не знаю, куда он делся! Прости, Франсуа… Столько лет прошло!
ВИЙОН: Ничего. Я понимаю… столько лет. Я сам виноват…
ЛОРАН: Ты же не думаешь, что мы сожгли их, выбросили или отдали властям?
ВИЙОН: Нет, что ты… Но там были такие стихи! Мне таких уже никогда не написать…

СТИХИ КАК ДЕТИ

Простите мне, стихи,
Я бросил вас.
Отцом я был плохим,
Я вас не спас.
Безжалостной судьбой
Хрипит беда.
Ножом по сердцу — боль,
Под дых удар.
Колючий в горле ком,
Как еж, застрял.
И где-то высоко
Скорбит хоралл.
И дьявольский в висках
Гнездится смех.
Вовек не отписать
Мне этот грех.

ПРИПЕВ
Словно дети, они дороги и любимы,
И вовеки веков строчкой неповторимы.
Это страсти моей, моей боли частицы...
И уже никогда снова им не родиться.

И временем лихим
Не оправдать,
Что бросил я стихи
Одни страдать.
А сам бежал во тьму,
Не чуя ног.
Что вопреки всему
Спасти не смог.

ПРИПЕВ
Словно дети, они дороги и любимы,
И вовеки веков строчкой неповторимы.
Это страсти моей, моей боли частицы...
И уже никогда снова им не родиться.

Все это время Вийон продолжает торопливо писать листок за листком и отдает их Марго, друзьям, другим посетителям. Они читают, смеются, прячут листки за пазуху.

Из глубины появляются солдаты. Звучит тема Базанье. Лоран, Провэн и Вийон скрываются. Уходя, Лоран натыкает листок со стихами на пику солдата.


СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Кабинет Базанье. Базанье занят делами. Вхолдит солдат

СОЛДАТ: Монсиньер?
БАЗАНЬЕ: Давайте!

Солдат подает Базанье листок. Базанье читает и дестом отсылает солдата… Солдат выходит. Тема Базанье нарастает.

БАЗАНЬЕ (прочитав): Это Вийон. Я узнаю его манеру и почерк. Значит, он вернулся. И все знает. Знает, кто я теперь и не боится писать про меня такое? Что ж, посмотрим, кто из наших школяров сегодня самый сильный в Париже. Не будь я Жак Базанье! (кричит) Ко мне!!!

Вбегают два солдата.

БАЗАНЬЕ: Найти Вийона! Хоть из-под земли! Не есть, не спать — искать, перерыть весь город! Подкупите кого-нибудь из друзей. Денег не жалеть. Взять его… лучше живым, хотя… Действуйте! Нет! Только живым! (первый солдат убегает, второму солдату) Привезите Изабель. Прямо сейчас. Хоть силой ее тащите! Действуйте! (солдат убегает)

Базанье один. Он зол и раздражен.

БАЗАНЬЕ: Он пожалеет, что вернулся! (меняясь) Но почему, почему, почему он всегда портит мне жизнь?

Гром, как будто с неба гром.
Кровь горит во мне огнем,
Бьют в виски
Молотки…
Нет, покоя больше нет…
Свет, как будто меркнет свет.
Всюду мрак…
Вой собак.

Ну почему
Повторяется вновь:
Слава ему,
И талант, и любовь?
Я и богат, и красив, и умен,
И над толпой высоко вознесен.
Но приходит он
И я - смешон, опять смешон…
Нет! Я взбешен!!!!

Ждет давно его топор…
Вор, он настоящий вор.
И теперь
Я как зверь…
Я ни строчки не прощу.
Где угодно отыщу.
Притащу
К палачу!

Ну почему
Повторяется вновь:
Слава ему,
И талант, и любовь?
Я и богат, и красив, и умен,
И над толпой высоко вознесен.
Но приходит он
И я — смешон, опять смешон…
Нет! Я взбешен!!!!

Входит солдат.

СОЛДАТ: Монсиньер! Мы привезли ее.
БАЗАНЬЕ: Приведите и оставьте нас одних.
СОЛДАТ: Слушаюсь, монсиньер!

Солдат уходит.


СЦЕНА ВОСЬМАЯ

Кабинет Базанье. Входит крайне раздраженная Изабель. Базанье делает вид, что занят с бумагами и не замечает ее. Пауза явно затягивается.

ИЗАБЕЛЬ: Мон-синь-ер?
БАЗАНЬЕ: Изабель? Как я рад видеть вас, мой ангел!

Базанье порывисто подходит, хочет поцеловать ей руку, но Изабель убирает руку, и отстраняется от Базанье.

ИЗАБЕЛЬ: Ваши солдаты схватили меня, когда я готовила для мамы отвар. Можно ли поскорее узнать, зачем я вам так срочно понадобилась? Весь Париж давно уже спит.
БАЗАНЬЕ: Изабель, Изабель… Невеста моя! Зачем вы всегда со мной так официальны? Вы же прекрасно знаете о моих чувствах к вам. Знаете, что вашу мать могли бы лечить лучшие доктора Франции и Италии. Вы и только вы этому препятствуете…
ИЗАБЕЛЬ: Нам от вас ничего не нужно, я уже много раз это говорила. Ни-че-го! И перестаньте всюду называть меня своей невестой, это глупо, Базанье… Я тысячу раз говорила, что не выйду за вас.
БАЗАНЬЕ: Изабель, Изабель, Изабель… Вы — проклятие моей жизни. Вы не даете мне наслаждаться богатством, властью, любовью… (напевает) Я и богат, и красив, и умен… Никогда, говорите? Помните, у нас с вами был один знакомый… поэт — Франсуа Монкорбье (поймав удивленный взгляд Изабель) да! ведь он присвоил фамилию своего приемного отца — Вийон… Так вот, у него была одна… довольно сносная баллада про то, как душа и тело — не в ладу. Вроде бы им суждено всегда быть вместе, а они ссорятся, спорят, ругаются… У нас с вами ситуация очень схожая, не находите?
ИЗАБЕЛЬ (стараясь выглядеть невозмутимой и с некоторым преодолением себя): Вийон? Вы никогда его не вспоминали. Он исчез лет десять назад… Что с ним стало, не знаете?
БАЗАНЬЕ: Умер лет пять назад. В тюрьме. Кажется, в Марселе. Хотя при его характере трудно было бы ожидать другого исхода.
ИЗАБЕЛЬ (едва сдерживается): Умер? Вийон умер?
БАЗАНЬЕ: Мне так докладывали. А почему вы интересуетесь?
ИЗАБЕЛЬ: Так… Ничего… Просто воспоминания.
БАЗАНЬЕ (радостно в сторону): Она ничего не знает! (Изабель, резко меняясь) Вот что, красавица. Я уже девять лет ухаживаю за вами. Да! Девять с половиной лет! Я все для вас делаю и готов делать. А вы пренебрегаете даже элементарной благодарностью в мой адрес, хотя я заслужил… Мне надоели эти ваши церемонии. На-до-ели! Завтра же мы с вами обвенчаемся.
ИЗАБЕЛЬ (поражена переменой в Базанье): Базанье, но я…
БАЗАНЬЕ: Молчать!!! Я говорю, а вы слушаете меня и делаете, что я вам говорю! Завтра же вы станете моей женой! Завтра же!
ИЗАБЕЛЬ: Бред! Этого не будет!!!
БАЗАНЬЕ: Молчать!!! Не будет? Тогда завтра же вашу мать объявят ведьмой. Ее схватят, бросят в тюрьму, а потом сожгут на Гревской площади, и весь Париж будет плевать в ее прах! А вас как дочь ведьмы выгонят из города и ни в одной деревне вы не найдете себе ни куска хлеба, ни клочка соломы на ночь под голову! Все будут говорить: вот она, дочка ведьмы, которая предала свою мать! И небеса никогда не сжалятся над вами, уж я об этом позабочусь!
ИЗАБЕЛЬ: Как вы можете…
БАЗАНЬЕ (перебивая): Молчать!!! Из города вас не выпустят, я уже распорядился. А теперь идите и поспите. Невеста Жака Базанье должна выглядеть хорошо. Подвенечное платье вам привезут. Идите, и пусть вам приснится… ваша мама на костре.

Базанье уходит.

Изабель начинает метаться.

ИЗАБЕЛЬ: Что делать? Что же мне делать, Господи?! Мама… Я ненавижу! Я не могу! Мама… Нет… Нет! Как же это возможно, Господи? Ты же видишь, я его ненавижу! Он — не человек! Нет, нет, нет! Это невозможно! Этого не может быть!

О небеса! Я не могу поверить!
Что люди так коварны и низки!
Его слова как бешеные звери
Мне сердце рвут на мелкие куски!

О, нет!

Идти в огонь замужества такого,
Где я сгорю пушинкой бестолковой?
Где я найду свой худший приговор?
Где завладеет мной палач и вор?…

О ангел мой, за что такая мука?
Сгорю сама или погибнет мать…
Дай знать мне дуновеньем или звуком,
Кого и как мне следует спасать?

О, да!

Мне два костра теперь на выбор светят,
Но между двух я выбираю третий.
Умру, пусть отпевает воронье…
Прости, любовь моя! Прости, Вийон!

В руках у Изабель оказывается кинжал.

ИЗАБЕЛЬ (торопливо молится): Пресвятая Дева Мария, да святится имя твое и да прославится доброта твоя и заступничество твое перед единым Господом нашим Богом. Прости мне прегрешения вольные и невольные, прости мне, что расстаюсь с жизнью сама, вопреки всем заповедям твоим, но ты должна меня понять и простить, у меня нет другого выхода…

Появляется Вийон, который незаметно подкрадывается сзади… Изабель его не видит.

ИЗАБЕЛЬ: И вот еще что: всем сердцем прошу тебя, Пресвятая Дева Мария, – не оставь без своего покровительства мою маму и Вийона. Пусть мама поправиться, а Вийон – пусть будет счастлив и пусть он все-таки вернется в Париж…

Изабель замахивается кинжалом, непонятно откуда возникший сзади нее Вийон перехватывает руку Изабель.

ВИЙОН: Он вернулся…
ИЗАБЕЛЬ (пытаясь вырвать руку): Что такое? Кто вернулся?
ВИЙОН: Я, кто же еще…

Изабель поворачивается, видит Вийона.

ИЗАБЕЛЬ: Ну и дела!…

Изабель теряет сознание, падает, Вийона подхватывает ее на руки, укладывает…


СЦЕНА ДЕВЯТАЯ

Вийон и Изабель.

ВИЙОН (приводя в чувство Изабель): Изабель! Изабель, ты что? Моя Изабель! Ну, что ты на самом деле…
ИЗАБЕЛЬ (приходит в себя): Я тебя убью!
ВИЙОН: Хорошо. Только сначала поцелуемся.

Поцелуй.

ИЗАБЕЛЬ: Где тебя черти носили? Десять лет, будь ты проклят! А я тут одна со всеми этими. Франсуа! Мой Франсуа! Как долго тебя не было…

Долгий поцелуй.

ИЗАБЕЛЬ (резко вспомнив все, подскакивает): Франсуа, тут такое происходит…
ВИЙОН: Тш-ш-ш…
ИЗАБЕЛЬ: Он хочет…
ВИЙОН: Тш-ш-ш, Изабель… Я тебя слишком долго не целовал. Остальное подождет!

Поцелуй…

ИЗАБЕЛЬ: Дурачек, когда же ты, наконец, повзрослеешь?
ВИЙОН: Наверное тогда, когда мы с тобой состаримся. У нас будет большой дом и много-много маленьких вийенчиков. Они будут бегать по комнатам и на ходу сочинять стихи. Здорово?
ИЗАБЕЛЬ: Я всегда думала, что ты — просто великий поэт. А ты — великий сказочник, Франсуа.
ВИЙОН: Изабель… Изабель… Родная моя Изабель. Я приехал за тобой.
ИЗАБЕЛЬ (резко опечалившись): Базанье…
ВИЙОН: Я все знаю. Он богат, он прокурор, он преследует тебя.
ИЗАБЕЛЬ: Если завтра я не выйду за него замуж, он отправит мою мать на костер.
ВИЙОН: Изабель, завтра мы втроем — вместе с твоей мамой — будем уже далеко отсюда. А когда доберемся до… — тш-ш-ш – пока никаких названий — мы с тобой поженимся!
ИЗАБЕЛЬ: Поженимся? С чего ты это взял?
ВИЙОН: Изабель… Я идиот! Я кретин! Я полный дурак! (бьет себя по голове)
ИЗАБЕЛЬ: Франсуа, что с тобой?
ВИЙОН: Прости меня, Изабель. Прости меня! (встает на одно колено) Прошу тебя, Изабель — будь моей женой! Я люблю тебя. Люблю тебя больше всего на свете!
ИЗАБЕЛЬ: Больше жизни?
ВИЙОН: Безусловно!
ИЗАБЕЛЬ: Неужели больше, чем поэзию?
ВИЙОН: (дурачась) Нет, ну, конечно, не настолько, чтобы…
ИЗАБЕЛЬ: Ах, так! (дурачась тоже, отворачивается от него) Вот и женись на своей поэзии!
ВИЙОН: Я обожаю тебя, моя Изабель… Когда я о тебе думаю, я даже готов на то, чтобы мы стали героями какого-нибудь сентиментального французского романа… С трогательной любовью, наивными глупостями, но зато — со счастливым концом!

ДУЭТ ИЗАБЕЛЬ И ВИЙОНА

Я столько лет мечтал о том,
Мечтал о том, как будем мы вдвоем.
Судьбу благодаря,
За этот миг,
Прекраснейший миг…
Мы станем мужем и женой
И нас ничто не разлучит с тобой.
Ты слышишь, в этот день и час
И небеса поют для нас.

Все цветы вокруг
Распустились вдруг.
Арией своей
Нас нежит соловей.
И журчит ручей
Только в нашу честь.
И кружит для нас
Звезд волшебный вальс.

Я так давно тебя ждала.
Свою любовь к тебе я сберегла.
Душа готова от восторга петь…
И мне не суметь
Найти слова, чтоб передать,
Что без тебя я не смогу дышать.
Я лишь одним тобой живу…
В моих мечтах … И наяву

Все цветы вокруг
Распустились вдруг.
Арией своей
Нас нежит соловей.
И журчит ручей
Только в нашу честь.
И кружит для нас
Звезд волшебный вальс.

Танец заканчивается.

Появляются Лоран и Провэн. Приветствуют Изабель.

ВИЙОН: Друзья мои, нам необходима ваша помощь.
ЛОРАН: Тебе нужны деньги?
ВИЙОН: Нет. Мне нужно больше, чем деньги. Мне нужна ваша верность. Один бы я мышкой выскочил из города - не привыкать. Но нас трое. И мама Изабель больна.
ПРОВЭН: Можешь во всем полагаться на нас. Верно, Лоран?
ЛОРАН: Не сомневайся, Франсуа: мы все сделаем!
ВИЙОН: Спасибо, друзья! Я верил, я всегда знал. Я - ваш должник.
ЛОРАН: Какие счеты, Вийон? Встречаемся в харчевне через три часа. Я найму карету, а Провэн переговорит со стражниками.
ПРОВЭН: У меня есть пара знакомых.
ВИЙОН: Изабель! Любимая… Собирайся, встретимся у Марго.

Провэн и Изабель идут в одну сторону, Лоран несколько замешкался

ВИЙОН: Отлично! А я пока кое с кем переговорю…
ЛОРАН: Франсуа? Что ты задумал? Не надо!
ПРОВЭН: Тебя схватят!
ВИЙОН: Нет, надо! Теперь уже точно — надо!!! Я хочу просто посмотреть ему в глаза! Для начала…
ИЗАБЕЛЬ: Не надо, Франсуа. Я тебя прошу. Ради меня, ради нас — не надо. Обещай мне!
ВИЙОН (с трудом): Хорошо. Ради тебя… Обещаю. До встречи, любимая! (целует ее)
ИЗАБЕЛЬ (уходя): Только учти, Франсуа: еще десять лет я не выдержу.

Провэн уходит с Изабель в одну сторону. Вийон движется в другую.

ЛОРАН (окликая): Вийон. Вийон!
ВИЙОН: Что, Лоран?
ЛОРАН: Подожди…

Свет скрадывает их.


СЦЕНА ДЕСЯТАЯ

И высвечивает Жаннет.

ЖАННЕТ: О небо! Почему ты делаешь так, что все происходит именно так? Дядя, который мне опекун и который держит меня взаперти. Господи, я здесь как узница — на всю жизнь узница. А мне так хочется вырваться! Так хочется полюбить…

МОЛИТВА ЖАННЕТ

Небо! Прости Жаннет!
Я столько лет тебе молюсь упорно,
Но не умею быть судьбе покорной
И ждать среди притворной суеты,
Пока состарятся мои мечты…
Прости меня, быть глупости послушной
Мне все трудней, стихи пронзают душу…
О, ангел мой, молю тебя, послушай…
Ведь так нужны сейчас слова твои
Моей любви…
Я у Вийона о любви читаю
И кто назначен мне судьбой - гадаю.
Кто мой герой? - пытаю небеса,
И в пышные не верю словеса,
И о пути неведомом страдаю.
Прости Жаннет…

Появляется Базанье.

ЖАННЕТ: Дядя? А я думала, вы уже спите…
БАЗАНЬЕ: Ой, не до сна, моя девочка… Работа такая. А ты иди, иди отдыхай, мое золотце.
ЖАННЕТ: Спокойной ночи, дядя.
БАЗАНЬЕ: Спокойной ночи! А ты похорошела, Жаннет…

Базанье и Жаннет уходят. Снова высвечиваются Лоран и Вийон.

ЛОРАН (окликая): Вийон!
ВИЙОН: Что, Лоран?
ЛОРАН: Подожди… Понимаешь, Франсуа…
ВИЙОН: Что-то случилось? Ты бледен.
ЛОРАН: Я не знаю, как тебе сказать… Понимаешь, Франсуа, жизнь такая сложная…
ВИЙОН: Лоран, мало времени. Надо еще забрать маму Изабель. Ты договоришься с каретой?
ЛОРАН: Франсуа, пойми… Тебя не было десять лет, все стало другим, все переменилось.
ВИЙОН:О чем ты, Лоран?
ЛОРАН: О жизни… Нельзя мерить старыми мерками. Все стало совсем другим, и… надо понимать.
ВИЙОН: Лоран? Я не понимаю.
ЛОРАН: Прости меня, Франсуа…

Появляются солдаты, которые скручивают Вийона.

ВИЙОН: Лоран… Зачем? Ты — идиот!
ЛОРАН (рыдая): Прости меня, Франсуа…
ВИЙОН: Как же ты, Лоран? Я-то – ладно. Что мне?
Я — Франсуа, чему не рад.
Увы — ждет смерть злодея.
И сколько весит этот зад,
Узнает скоро шея…
А вот ты Лоран? Как ты теперь с этим жить будешь? Мне жаль тебя…

Солдаты уводят Вийона.

ЛОРАН (кричит вслед): Прости меня, Франсуа!

Лоран уходит.


СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ

Харчевня Марго…

МАРГО

Все проходит, утекает
Время как песок…
Небо тайно отмеряет
Каждому свой срок…
Но пока еще у вас
Не застыла кровь,
Всегда найдете в кабаке
Безгрешную любовь…

Пусть всюду бардак,
Приходите в кабак!
Ярче места нет в Париже!
Пусть тут вечный полумрак!
За пару монет
Здесь вино и обед,
И лучший в мире поэт.

Здесь мы все, как будто дети…
Шалостей полны.
Здесь никто и не заметит,
Чьи на ком штаны.
От утра и до утра
Слышен дружный смех.
Здесь хватит мяса и вина,
И радости на всех.

Пусть всюду бардак,
Приходите в кабак!
Ярче места нет в Париже!
Пусть тут вечный полумрак!
За пару монет
Здесь вино и обед,
И лучший в мире поэт.

Номер прерывается, когда кто-то вбегает и кричит.

КТО-ТО: Вот вы тут веселитесь, а там… Вийона поймали! Завтра его повесят. Приказано обыскать весь Латинский квартал. У кого найдут его стихи — в тюрьму! (вытаскивает из-за пазухи листки бумаги и начинает рвать) В тюрьму из-за каких-то стихов? Ну, уж нет!

Некоторые из публики следуют его примеру, выбрасывают листки со стихами. Марго их подбирает.

МАРГО: Босяки! Что вы делаете?! За задницы свои испугались? Вы же кричали ему "виват!" и носили его на руках. Ни строчки сами написать не могут! Варвары! Трусы!

Прибегает Провэн.

ПРОВЭН: Вийона поймали! Марго, ты слышала?
МАРГО: Я знаю.
ПРОВЭН: И что теперь делать?
МАРГО: А вот этого я не знаю.
ПРОВЭН: Надо найти Лорана, взять у него денег и подкупить тюрьму.
МАРГО (заводясь от бессилия): Провэн, ты сходишь с ума. Надо что-то делать, это точно, но истерики — не надо! И без тебя нервы готовы лопнуть! (кричит) Не надо паниковать, кричать и шуметь! Надо что-то делать, но надо делать, а не кричать тут на всех!

Появляется Изабель, чем и прерывает взвинченный монолог Марго, которым она привела Провэна почти в стопорное состояние.

ИЗАБЕЛЬ: Франсуа поймали, вы знаете? Моего Франсуа. Он приехал за мной, а его поймали.
ПРОВЭН: Надо что-то делать.
МАРГО: Но что же делать? И где этот Лоран, черт бы его побрал вместе с его лавочкой!
ИЗАБЕЛЬ (ее разговор нервный, фразы то обрывочны, то затянуты, она в себе, она уже ПОЧТИ решилась): Я знаю, что делать. Знаю. И не отговаривайте меня. Я хотела же совсем по-другому чтобы, но вот… Но надо. Потому что только я, только я сама…
МАРГО (обнимая Изабель): Девочка моя! Успокойся, хотя какой тут к чертям покой. Хочешь, я подогрею тебе вина?
ИЗАБЕЛЬ (отрицательно машет головой): Я. Пойду к Базанье. И он. Отпустит Вийона.
МАРГО: Не надо, Изабель! Базанье нельзя верить! Все его слова — крысиная ложь! Он обманет тебя…
ИЗАБЕЛЬ: Нет, не обманет. Я сделаю так, что он охотно отпустит Вийона и ничего плохого ему не сделает. Франсуа уедет из Парижа. Только… без меня.
МАРГО: Изабель, пойми. У меня тоже внутри все болит… Нам всем безумно, до слез жалко Вийона...
ИЗАБЕЛЬ: Плакать не надо. Не надо. Франсуа не любит, когда плачут.

Высвечивается Вийон.

НЕ НАДО ПЛАКАТЬ ОБО МНЕ

Не надо плакать обо мне!
Не надо плакать!
И без того у нас на дне
Такая слякоть!
Возьмите бочку у Марго
С вином получше.
Пропейте бодро и легко
Вийона душу…

ПРИПЕВ:
Плахи, кладбища, улицы…
Нищие за порогом…
Жизнь не очень рифмуется
С тем, что задумано Богом.
Души бедные маются,
Праведны и жестоки…
Только с кровью рождаются
Самые светлые строки.

Не надо плакать обо мне,
Грустить - не надо.
Вийон не плавится в огне
Любого ада.
Мне каждый, кто не прячет глаз, -
Прямой наследник.
Мне умирать не в первый раз
И не в последний.

ПРИПЕВ:
Плахи, кладбища, улицы…
Нищие за порогом…
Жизнь не очень рифмуется
С тем, что задумано Богом.
Души бедные маются,
Праведны и жестоки…
Только с кровью рождаются
Самые светлые строки.

Я время шутками лечу
От отупенья.
В лицо смеюсь и палачу
При исполненьи.
Пусть те, кто жмется по углам,
Боятся шуток.
Ведь только смех поможет нам
Спасти рассудок.

ПРИПЕВ:
Плахи, кладбища, улицы…
Нищие за порогом…
Жизнь не очень рифмуется
С тем, что задумано Богом.
Души бедные маются,
Праведны и жестоки…
Только с кровью рождаются
Самые светлые строки.


КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ


ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

СЦЕНА ДВЕНАДЦАТАЯ

Камера. Вийон в цепях.

МОНОЛОГ ВИЙОНА

Прошу судьбу немного быть добрее…
Я все приму, что небом суждено…
Но солнца свет меня почти не греет,
И ночи тень покоем не повеет.
Меня уже не веселит вино.

Я как струна. Боюсь себя порвать.
Зачем мне знать, куда стремятся души?
Зачем дано мне Богом понимать
И голос неба, и рожок пастуший?

Живут иные проще и хитрее,
Но мне никак не обмануть себя.
Мой сад стихов во мне упрямо зреет
И ангелы в слезах над ним трубят.

Мне жалко всех - и сирых, и убогих.
И дам беспечных, и монашек строгих,
Тез, кто в отрепьях музыку слагает,
И кто судьбой распят в тюремной мгле…

Мне жалко всех. Я посвящаю строки
Тем на земле, чей чаще горек хлеб.
И чьи мольбы зовут меня…

Жестокий век! Воды привычней слезы.
Кровавый мрак замазывает свет.
И на костры ведут людей доносы.
Но смысла нет произносить вопросы…
Ведь даже Бог не даст на них ответ…

Я все приму, что небом суждено…
Чужую боль мне чувствовать дано…
Душой как будто на костре я…
Но для себя молю лишь об одном:
Прошу судьбу немного стать добрее.

Появляется Базанье в сопровождении стражников.

БАЗАНЬЕ: Ты сделал роковую ошибку, Вийон, что вернулся в Париж. Стража! Оставьте нас с преступником наедине!

Солдаты уходят.

ВИЙОН: А ты какой-то мрачный, Жак… У тебя что-то случилось? Помнится, раньше ты обращался ко мне на вы и почитал за счастье выпить со мной… Со мной, моими друзьям и подружками. Жак, а ты помнишь Бланш? Бланш — башмачницу?
БАЗАНЬЕ (взрываясь): Дурак! Идиот! Ты думал, десять лет прошло и все твои грешки забылись? Все твои драки, притоны, грабежи?… Стиш-ки твои? А что мне делать с этим сундучком? Ведь если он попадет, куда следует… тебя же не просто вздернут…
ВИЙОН: Ну, Жак… Если бы ты хотел только моей смерти, ты, прокурор Парижа, со мной сейчас не разговаривал бы. Что же ты хочешь еще, кроме моей жизни?
БАЗАНЬЕ: Я хочу справедливости. Посмотри, какая у тебя судьба, Вийон? Кто ты? Ну, кто? Ты же ничтожество! А тебя все любят. За что? За стихи. Кто мне объяснит, что это такое — стихи? Растолкуй мне этот чертов секрет! Вот сидишь, пишешь, сочиняешь… Раз — и новая строка! Где ты находишь эти слова? Где берешь эти рифмы? Кто тебе их нашептывает? Отвечай, урод!!!
ВИЙОН: Везде. На дороге. На стенах домов. На лицах. Тебе не понять…

БАЗАНЬЕ
Сквозь кабатчиков и школяров,
Сквозь толпу и дворянские лица
Проступают стихи, словно кровь…
Не отмыться от них, не отмыться…

Бумагу режет рифма злая.
Слова.. Слова… Опять слова…
Который год я их читаю,
Но ничего не понимаю…
И только кругом голова…

Но перестань! Постой! Не надо!
Ты слишком мрачен, Базанье!
У палача свои баллады:
Визжать, как у преддверий ада,
Под топором любой свинье!

РЕФРЕН
Сквозь кабатчиков и школяров,
Сквозь толпу и дворянские лица
Проступают стихи, словно кровь…
Не отмыться от них, не отмыться…

Он принял бой, в том нет сомнений.
Ну что ж, посмотрим - кто кого.
Счастливый бард! Великий гений!
Но стоит мне шепнуть — в мгновенье
Все отвернутся от него.

Все разбегутся, как букашки.
Вийона поведут на суд…
Он будет выть, просить поблажки…
И эти жалкие бумажки
Его от плахи не спасут!

РЕФРЕН
Сквозь кабатчиков и школяров,
Сквозь толпу и дворянские лица
Проступают стихи, словно кровь…
Не отмыться от них, не отмыться…

БАЗАНЬЕ: Франсуа Монкорбье по кличке Вийон. Властью, данной мне Богом, королем и Парижем, я обвиняю вас в святотатстве и ереси, а также в кощунственном, непристойном и богопротивном стихоплетстве…
ВИЙОН: Браво, Вийон! Герой узнал себя! Значит, дошли до тебя мои стихи!
БАЗАНЬЕ (взрываясь): Мерзкие, гадкие, тупые, грубые, неотесанные… (берет себя в руки) Так вот, жалкий поэтишко! Слушай внимательно. Перспектива у тебя очень простая: тебя публично повесят, как собаку. Но я великодушно могу помочь тебе спасти твою вонючую шкуру. Ты должен будешь публично отречься от всего, что когда-либо написал, и проклясть все свои стихи. Ты коленопреклоненно попросишь прощения у всех, о ком писал, и сознаешься, что все это нашептывал тебе дьявол и что сам дьявол — подлинный автор твоих строк. После этого тебя в закрытой карете отвезут подальше от Парижа и выпустят. И ты никогда больше сюда не вернешься. Никогда! И ты никогда не будешь пытаться связаться с Изабель… Которая, да будет тебе известно, скоро станет моей женой! Так что ты выбираешь, мерзкий бумагомарака, трактирный куплетист? Виселицу или жизнь?

Пауза. Вийон пристально рассматривает Базанье. Базанье неловко под этим взглядом…

ВИЙОН: Она никогда… слышишь ты, сморчок? — никогда не станет твоей женой! Она не любит тебя. Ты смешон и жалок. Жалок и смешон!
БАЗАНЬЕ (взрываясь): Нет! Тебя не повесят — это было бы слишком легким избавлением. Тебя четвертуют. Сначала палач отрубит тебе правую руку. Потом — левую ногу. И палач не будет торопиться — а куда ему спешить, палачу? Потом он отрубит тебе еще левую руку. Потом — еще одну ногу. Не-то-ро-пли-во. И только когда весь эшафот будет залит твоей поганой кровью, когда от боли у тебя вылезут глаза, а от крика распухнет язык, когда горло будет выплевывать кровавые ошметки органов… Только тогда палач сжалится и прекратит твои мучения. То есть — отрубит тебе голову!
ВИЙОН: А ты научился эффектно излагать.
БАЗАНЬЕ: Я войду в историю как человек, который остановил самого талантливого мракобеса.
ВИЙОН: Ты не войдешь в историю. Я тебя туда не пущу…
БАЗАНЬЕ: Ладно… Мне пора спешить… к невесте. Извини, Франсуа, на свою свадьбу с Изабель я тебя не приглашаю. Но могу передать от тебя на словах (достает из кармана листок, читает) «Я столько лет мечтал о том…» Недурно! Прямо, как про меня написано! Действительно, я столько лет к этому шел. Пока, убогий!
ВИЙОН (смеется): Ты смешон и жалок! Она тебя не любит! И ты это знаешь!

Базанье в бешенстве.

БАЗАНЬЕ (кричит): А карцер его!

Вбегают солдаты и утаскивают Вийона. Вийон смеется.

ВИЙОН (Базанье): Ты смешон, Жак! Ты смешон!


СЦЕНА ТРИНАДЦАТАЯ

На авансцене встречаются Провэн и Жаннет.

КАК МОЛНИИ УДАР (дуэт)

Как молнии удар –
Любовь, любовь…
Как сладостный пожар –
Любовь, любовь…
И птицей в небеса
Летишь, летишь.
И верит в чудеса
Париж!

Рукой…
Словно Бог мне по сердцу провел рукой.
Другой…
И теперь этот мир стал совсем другой
Пустой,
Жизнь моя протекла бы без вас пустой.
Постой!
Этот миг неземной и чудной – постой!

ПРОВЭН: Жаннет, я пришел сказать вам, что наше свидание сегодня не сможет состояться…
ЖАННЕТ: Но почему же, Провэн?
ПРОВЭН: Вийон вернулся.
ЖАННЕТ (радостно): Вийон в Париже?

Я радостно понять
Смогла сейчас,
Что не было меня,
Меня без вас.
Жил как медведь во сне
В краю снегов.
Но растопила снег
Любовь.

Рукой…
Словно Бог мне по сердцу провел рукой.
Другой…
И теперь этот мир стал совсем другой
Пустой,
Жизнь моя протекла бы без вас пустой.
Постой!
Этот миг неземной и чудной – постой!

Как молнии удар,
И гром, и свет!
Как неба хрупкий дар –
Жаннет, Жаннет.
Вот вам моя рука!
Судьбу молю
Шептать во все века:
Люблю!

Рукой…
Словно Бог мне по сердцу провел рукой.
Другой…
И теперь этот мир стал совсем другой
Пустой,
Жизнь моя протекла бы без вас пустой.
Постой!
Этот миг неземной и чудной – постой!

ПРОВЭН: Да, Франсуа в Париже. Но его поймали. Он арестован.
ЖАННЕТ (с ужасом осознавая сказанное Провэном): Вийон арестован?
ПРОВЭН: Да, он в тюрьме. Простите, но нам надо что-то придумать. Мы обязательно встретимся, но не сегодня, хорошо? До свидания, Жаннет!
ЖАННЕТ: До свидания!

Провэн торопливо уходит. Жаннет его окликает.

ЖАННЕТ: Провэн! Я умоляю вас… берегите себя! Ради меня!
ПРОВЭН: Жаннет…

Рукой…
Словно Бог мне по сердцу провел рукой.
Другой…
И теперь этот мир стал совсем другой
Пустой,
Жизнь моя протекла бы без вас пустой.
Постой!
Этот миг неземной и чудной – постой!

Провэн уходит. Жаннет крестит его вслед.


СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Появляется Базанье и солдаты в плащах. Жаннет прячется.

ЛЮБАЯ ВЛАСТЬ - ОТ БОГА ВЛАСТЬ

Любая власть — от Бога власть…
Перечить ей нельзя никак.
Закончит жизнь на эшафоте.
С властями спорящий чудак…
И кто в бунтарстве уличен,
Того ждет встреча с палачом.

Любая власть — от Бога власть!
Мы ей "Да здравствует!" кричим.
А тот, кто ересью отравлен,
Тот без костра неизлечим.
И пусть охватит весь Париж
Богобоязненная тишь…

Любая власть — от Бога власть,
Священней нет ее оков.
У нас на всех поэтов хватит
И виселиц, и топоров!
Пусть только власти повелят —
На шее вырастет петля…

Солдаты по команде Базанье расходятся в разные стороны. Жаннет окликает самого Базанье.

ЖАННЕТ: Дядя?
БАЗАНЬЕ: Жаннет? Что ты здесь желаешь?
ЖАННЕТ: Вы чем-то взволнованны? Неужели этот беглый поэт Вийон так вас тревожит?
БАЗАНЬЕ (неприятно удивлен): Девочка, откуда тебе известно имя этого мракобеса и преступника?
ЖАННЕТ: Ничего удивительного… Ведь я — ваша племянница. Я многое вижу и многое понимаю.
БАЗАНЬЕ: Однако должен сообщить тебе нечто, чего ты еще не знаешь, моя милая. Вийон уже не беглый. Я поймал его. Я! Поймал и посадил в клетку. Я его поймал!!! Десять лет никто не мог его выследить, а я смог! И завтра на рассвете его казнят.
ЖАННЕТ: Казнят? Уже завтра? То есть, как казнят?
БАЗАНЬЕ: Жаннет, ты же знаешь, какое у меня доброе сердце… Я пытался дать ему последний шанс покаяться и отречься от дьявола. Но он только насмехается над всем, что нам дорого, и даже над самим Богом. (в небо) Господи, прими его грешную душу и помести ее туда, где ей самое место — в пекло, Господи, в самое пекло! (Жаннет) Чтобы душа страданиями искупила его земные грехи.
ЖАННЕТ: Дядя Жак, а можно мне… хотя бы одним глазочком посмотреть на…
БАЗАНЬЕ (перебивая): Нет! Моя племянница не пойдет смотреть на казнь!
ЖАННЕТ: Я не про казнь, дядя… Я бы хотела посмотреть на самого Вийона. Хоть одним глазочком!
БАЗАНЬЕ (морщится): Фи, Жаннет… Он грубый и вульгарный плебей. Его надо показывать в балаганах. (мысль!) А что? Его надо показывать! Возить в клетке по Европе и показывать, какого мракобесного зверя поймал Базанье! Чтобы все видели и понимали: нельзя становится у меня на пути!!! (спокойно Жаннет) Ладно, посмотри на него! Посмотри на эту жалкую обезьяну в клетке. Я сейчас напишу записку начальнику тюрьмы.

Базанье пишет записку и отдает ее Жаннет.

ЖАННЕТ: Спасибо, дядя.
БАЗАНЬЕ: Только близко к решетке не подходи - он кусается и плюется. И не слушай, что он говорит!
ЖАННЕТ: Хорошо, дядя…
БАЗАНЬЕ: А ты выросла и похорошела, Жаннет…

Базанье и Жаннет уходят.

СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ

Харчевня Марго. Изабель, Провэн и Марго. Возвращается сцена из финала первого действия. Но теперь заметно Лорана в стороне. Он пьет.

МАРГО: Изабель, милая… Не ходи к Базанье, мы что-нибудь придумаем.
ИЗАБЕЛЬ: Что мы придумаем? Пока мы будем думать, он убьет Франсуа. Я пойду и заставлю его отпустить Вийона.
ПРОВЭН: И его не спасешь, и себя погубишь! Мы придумаем, обязательно придумаем! Где же Лоран, куда он пропал, когда так нужен. (кричит в зал) Лоран! Кто-нибудь видел Лорана?
ЛОРАН (услышал свое имя): Конечно, конечно. Всем в Париже нужен Лоран! Никуда без Лорана. А в душу мою кто-нибудь заглядывал? Никто не знает, как страдает Лоран и какая у него боль в сердце… Давайте! Рвите мое сердце на куски… Конечно! (кричит) Лоран себя еще покажет!

Все замечают Лорана.

ПРОВЭН: Лоран, вот ты где. Франсуа взяли! Слышишь? Да ты нализался в канделябр! Лоран, глазам не верю! Пять лет не напивался!
МАРГО: Ты из-за Вийона?
ЛОРАН: Из-за Вийона? Ах да, Вийон! Его схватили. Какая жалость… Но сам он тоже — хорош гусь! Грешишь? Греши! Но зачем же других за собой в пекло тянуть? Сколько раз из-за него мы ходили по краешку виселицы? Сколько раз нас могли выслать из города? И на кого бы я тогда оставил свою лавку, а Марго — свою харчевню?

ЛОРАН

Поэту хорошо — витает над землей,
Он глупых школяров кумир.
А мир стоит на нас — на тех, кто деловой,
И кто содержит этот мир.
Поэту хорошо. Поет себе, поет…
Ему бумагу лишь марать.
И наплевать ему, что кто-то там пойдет
На плаху за его тетрадь.

Я не буду, не буду, не буду
Поминать даже в мыслях Иуду!
Не могло быть иного итога…
Франсуа ведь поэт — не от Бога.
Не предательство это решенье…
Это перст. И судьба. И спасенье.

Поэту хорошо без своего угла.
Ему не надо спину гнуть.
А ты обязан лезть во все его дела
И голову себе свернуть.
Поэту хорошо, ему везде почет…
Смазливых девочек любовь…
Но до любви ли нам, когда рекой течет
По площадям невинных кровь?

Я не буду, не буду, не буду
Поминать даже в мыслях Иуду!
Не могло быть иного итога…
Франсуа ведь поэт — не от Бога.
Не предательство это решенье…
Это перст. И судьба. И спасенье.

Поэту хорошо судить и осуждать,
Он выше нас и чище нас!
Но как он запоёт, когда себя спасать,
Ему придется в смертный час?
Поэту хорошо — витает над землей,
Он глупых школяров кумир.
А мир стоит на нас — на тех, кто деловой,
И кто содержит этот мир.

Я не буду, не буду, не буду
Поминать даже в мыслях Иуду!
Не могло быть иного итога…
Франсуа ведь поэт - не от Бога.
Не предательство это решенье…
Это перст. И судьба. И спасенье.

МАРГО: Лоран… Лоран? А ведь это… ты его выдал.
ЛОРАН: Я? Выдал Вийона?
МАРГО: Зачем ты это сделал, Лоран?
ИЗАБЕЛЬ: Ну, вот все и решилось. Окончательно. Лоран! Мне — жаль тебя. Ты себя прикончил. (Марго и Провэну) Прощайте! Я пошла. Не удерживайте меня.

Не надо слов. Не надо объяснений.
И без того я словно на огне.
Мне втрое легче утопиться в Сене,
Чем стать женою Жака Базанье.
Святые духи! Одному поверьте:
Я выбираю жребий хуже смерти
Судьбе своей грехов не отпущу.
Я не прощу ее… Я не прощу!

В Париже нет ни правды, ни закона.
Любовь моя, я жертвую собой!
Мне главное сейчас — спасти Вийона,
А дальше — хоть о камень головой.
Отправиться в нелегкую дорогу
Мне и любовь, и ненависть помогут.
Какую цену и кому плачу,
Об этом даже думать не хочу.

Спасибо вам и не судите строго,
Что тороплю могильную постель.
Веселой и красивой недотрогой
Запомните малютку Изабель!
Я умерла бы от тоски и страха,
Когда бы мой Вийон взошел на плаху.
Судьба моя, ты служишь палачу.
Я не прощу тебя! Я не прощу!

Изабель стремительно уходит. Провэн совершенно потерянный стоит над Лораном.

ПРОВЭН: Марго, может, задушить его?
МАРГО: Не надо, Провэн. Не связывайся…
ЛОРАН: А что? Я мирный торговец! Я ни в политику, ни в поэзию не лезу!

Провэн отталкивает Лорана. Тот падает за кулисы.

Лоран и Марго — дуэтом…

Плахи, кладбища, улицы…
Нищие за порогом…
Жизнь не очень рифмуется
С тем, что задумано Богом.
Души бедные маются,
Праведны и жестоки…
Только с кровью рождаются
Самые светлые строки.

Марго и Провэн уходят.

СЦЕНА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Камера Вийона. Вийон и стражник.

ВИЙОН

Грусть, гоню из сердца грусть…
Пусть судьба коварна, пусть…
И уже который год
Мне ножом под ребра бьёт.
Но на небе Бог еще
Мой не закрывает счет.
И пока не вышел срок
Строк, моих прощальных строк.

РЕФРЕН
Пока я цел,
Я встаю в полный рост…
Ведь мой удел —
Дотянуться до звезд!
Чтоб навеки в сердцах
Победить черный страх.
Только те, кто рабы,
Злой боятся судьбы.

Боже мой,
Прости им этот грех!

Петь, высмеивая бред…
Смерть за мною гонят вслед.
И, сплетая миражи,
Льют потоки черной лжи.
Мрак, кровавый горький мрак.
Страх плодит цепных собак.
Но нас делает людьми
Лишь служение любви.

РЕФРЕН
Пока я цел,
Я встаю в полный рост…
Ведь мой удел —
Дотянуться до звезд!
Чтоб навеки в сердцах
Победить черный страх.
Только те, кто рабы,
Злой боятся судьбы.

Боже мой,
Прости им этот грех!

СТРАЖНИК: Петь не положено!
ВИЙОН: А мычать?
СТРАЖНИК: Тоже не положено.
ВИЙОН: А дышать?
СТРАЖНИК: Не положено!
ВИЙОН: Весело у вас!
СТРАЖНИК: Веселиться не положено.
ВИЙОН: А что же положено?
СТРАЖНИК: Ничего не положено.

Появляется Жаннет и показывает стражнику записку. Тот ее пропускает к решетке.

ЖАННЕТ: Вы — Франсуа Вийон?
ВИЙОН: Да, меня так зовут.
ЖАННЕТ: Мне нужен поэт Франсуа Вийон.
ВИЙОН: Поэтом Вийоном нынче многие интересуются. Например, палач.
ЖАННЕТ: А что вы пишете?
ВИЙОН: Балладу.
ЖАННЕТ: Какую?
ВИЙОН: О повешенных.
ЖАННЕТ: Как интересно. Может быть, вы мне ее почитаете?
ВИЙОН: Я не думаю, что… Она не для таких нежных ушек, как ваши… Она груба и кровава, как сама наша жизнь.
ЖАННЕТ: Прочитайте, прошу вас. Я знаю многие ваши стихи. Они мне очень нравятся.

ВИЙОН: Вы уверены: Впрочем, сейчас, думаю. Самое время для таких стихов…

БАЛЛАДА ПОВЕШЕННЫХ
(на стихи Франсуа Вийона)

ЖАННЕТ: Как здорово!
ВИЙОН: Вы так думаете?
ЖАННЕТ: Я знаю. А еще я знаю вашего друга Провэна.
ВИЙОН: Провэна? Откуда вы его знаете? С ним все в порядке?
ЖАННЕТ: (стражнику) Принесите даме воды!
СТРАЖНИК: Не положено.
ЖАННЕТ: Я пожалуюсь дяде и он вас повесит. Идите за водой, говорят вам!

Стражник уходит. Жаннет достает ключ и открывает дверь в решетке.

ВИЙОН: Ваш дядя — Базанье? Какой ужас!
ЖАННЕТ: Выходите и ничего не говорите.

Вийон выходит.

ВИЙОН: Зачем вы это делаете?

С кружкой прибегает стражник. Бросает кружку, выхватывает шпагу. Вийон инстинктивно закрывает собой Жаннет. Жаннет из-под плаща достает шпагу и вкладывает ее в руку Вийона. Вийон бьется со стражниками. Побеждает.

ЖАННЕТ: Бегите скорее! Направо в переулке вас ждет карета.
ВИЙОН: Но почему?
ЖАННЕТ: Не важно. Вам надо торопиться!
ВИЙОН: Я всю жизнь буду молиться за вас… (убегает)
ЖАННЕТ: А я — за вас…

Вийон убегает. Вступает музыка. По ходу номера, который начинает Жаннет, появляются и присоединяются к ней Изабель и Марго.

ТРИО. МОЛИТВА ЗА ВИЙОНА

Прости ему, господь,
Все шалости и строки.
Спаси и дух, и плоть.
Не будь к нему жестоким!
Ты вложил в него этот талант,
Чистый в помыслах, как бриллиант.
Пусть он сбился с пути —
Прости его, прости!

Опускаюсь на колени
И молю о снисхожденье!
Горя, боли и лишений
Нес он груз.
Через шутки площадные,
Славя радости земные,
Возвышал твое он имя,
Мой Иисус!

Пойми его, Господь!
Не дай векам бездонным
В труху перемолоть
Поэзию Вийона.
Пусть порой его рифмы грубы,
Пусть не может он жить без борьбы…
Пусть гоним он людьми,
Пойми его, пойми!

Опускаюсь на колени
И молю о снисхожденье!
Горя, боли и лишений
Нес он груз.
Через шутки площадные,
Славя радости земные,
Возвышал он твое имя,
Мой Иисус!

СЦЕНА СЕМНАДЦАТАЯ

Кабинет Базанье. Базанье делает вид, что занят бумагами. Солдат вводит Изабель, которая кутается в плащ.

Пауза.

БАЗАНЬЕ (надменно): Я слушаю вас, моя милая.

Пауза. Базанье делает жест солдату, тот выходит.

БАЗАНЬЕ: Если вы пришли ко мне молчать, то я займусь делами… У нас скоро венчание, много хлопот. До встречи, Изабель. Я пошел. (стоит на месте, не двигаясь)

Пауза.

БАЗАНЬЕ: Приказать принести вам воды?
ИЗАБЕЛЬ: Послушайте меня. Я обвенчаюсь с вами. Но при одном условии.

Пауза.

БАЗАНЬЕ (очень взволнован, говорит хрипло): Какое условие, Изабель?
ИЗАБЕЛЬ: Вы отпустите Вийона, не причинив ему никакого вреда…
БАЗАНЬЕ (неискусно удивляясь, перебивая): Вийона? Я не понимаю, при чем здесь…
ИЗАБЕЛЬ (настойчиво продолжая): И не причинив никакого вреда дадите ему покинуть Париж и не будете его преследовать. В этом случае я выйду за вас.

Пауза.

БАЗАНЬЕ (от растерянности продолжает): Изабель, я не знаю ничего….
ИЗАБЕЛЬ: Перестаньте поясничать и врать. Вы принимаете мое условие?

Пауза.

Изабель сбрасывает плащ. Она под ним – в подвенечном платье.

БАЗАНЬЕ: Принимаю.
ИЗАБЕЛЬ: Поклянитесь.
БАЗАНЬЕ: Клянусь, Изабель. Всем святым клянусь, что я не трону Вийона, отпущу его и позволю ему спокойно покинуть Париж. (кричит) Эй там, ко мне!!!

Прибегают солдаты…

БАЗАНЬЕ: Слушайте мой приказ. Освободить Вийона, вывезти его из Парижа, отпустить. И не преследовать! Ясно? Выполняйте!

Солдаты убегают.

БАЗАНЬЕ: Изабель, я выполнил ваше условие. Может быть, отправимся в храм? Священнику уже приказано ждать.
ИЗАБЕЛЬ: Да. Теперь уже все равно. Теперь уже можно и в храм.
БАЗАНЬЕ: Отлично! Я на секундочку — отдам одно распоряжение по поводу свадебного ужина.

Базанье отходит и подзывает к себе солдата. Изабель достает из-под плаща уже знакомый нам кинжал и прячет его в рукав.

БАЗАНЬЕ (солдату, тихо): Вийона зарезать. Срочно! (громко) А устрицы пусть подают, когда гости уже сядут за столы. И пулярок — пожирнее! Действуйте!

Солдат убегает. Базанье возвращается к Изабель.

СЦЕНА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Собор. Священник с двумя помощниками, все трое - в надвинутых капюшонах, заняты подготовкой к обряду. Входят Базанье и Изабель, которая действует скорее сомнамбулически, солдаты, Жаннет…

ИЗАБЕЛЬ: Базанье, можно попросить, чтобы… побыстрее?
БАЗАНЬЕ: Дорогая моя! Я и сам мечтаю… (священнику) Начинайте, святой отец. У нас мало времени и никаких препятствий к тому, чтобы объявить нас перед Богом мужем и женой. Так что — побыстрее, пожалуйста!
СВЯЩЕННИК: А мне представляется, что препятствия к этому браку очевидны. Невесту — самую очаровательную девушку Парижа — берут силой. Чем оскорбляют небеса…

Базанье и солдаты возмущены…

БАЗАНЬЕ: Кто смеет в этом городе перечить мне?
ВИЙОН (скидывая накидку): Я смею!

Помощники священника тоже скидывают свои балахоны и оказываются Провэном и Марго. Со шпагами в руках.

БАЗАНЬЕ: Вийон? Взять его!
ВИЙОН: Какой же ты смелый, Жак, когда у тебя столько солдат! А сам что же? Ни на что не способен?

Базанье смотрит на Изабель, которая во все глаза глядит на Вийона. И решается.

БАЗАНЬЕ (выхватывая шпагу): Стойте! Не трогайте! Я сам его продырявлю!
ВИЙОН: Ох-ох-ох, какие мы храбрые! Ну, покажи, как ты задашь трепку самому Вийону! Ну, давай!

Солдат пытается напасть на Вийона сзади, но выскакивает Лоран и прикрывает Вийона. Получает рану и падает на руки Марго.

ВИЙОН: Лоран?
ЛОРАН: Прости, Франсуа. Как затмение нашло!
ВИЙОН: Лоран! Я знал! Я верил! (Базанье) Ну, давай! Один на один! Как и дОлжно в Париже!
БАЗАНЬЕ: Я убью тебя!

Вийон бьется с Базанье.

ВИЙОН

Игры сыграны! Маски сброшены!
Только шпага расскажет нам,
Кто сегодня травою скошенной
В путь отправится к праотцам.
Шпага любит в бою потешиться,
Черкануть строкой на роду,
Чья душа – пресвятая грешница
Будет нынче плясать в аду!

РЕФРЕН
Кто богаты, кто бедны
Злой отвагой.
Все во Франции равны
Перед шпагой.
Шпага любит находить
Вход и выход.
Вам вовек не откупить
Этот выпад!

Маски сброшены! Игры сыграны!
Нашим шпагам причел черед,
Разобраться, кто, чертом избранный,
Раньше срока к чертям уйдет!
Драться надо легко и весело,
Как вино озорное пить!
Ведь у шпаги — своя поэзия!
Нужно знать ее и любить!

РЕФРЕН
Кто богаты, кто бедны
Злой отвагой.
Все во Франции равны
Перед шпагой.
Шпага любит находить
Вход и выход.
Вам вовек не откупить
Этот выпад!

Вийон опрокидывает Базанье и приставляет шпагу к горлу.

БАЗАНЬЕ (хрипло): Пощади… Не убивай меня… Мы же школяры, Франсуа...
ВИЙОН: Слушай внимательно. Я оставлю тебе жизнь! Но ты дашь нам уйти отсюда и два часа нас не будут преследовать. Два часа!
БАЗАНЬЕ: Хорошо. Я согласен.
ВИЙОН: Приказ!
БАЗАНЬЕ: Пусть будет как он сказал!
ВИЙОН: Не слышу… Громче!
БАЗАНЬЕ (кричит): Два часа! Никому! Не двигаться! Никого не трогать!
ВИЙОН: Молодец! Хорошо сформулировал! Изабель! (коротко ее целует и берет за руку) Лоран, как ты? Живой? Вставай, пойдем…
ЖАННЕТ: Постойте!

Жаннет вытаскивает известный уже сундучок со стихами Вийона.

ВИЙОН: Кто бы мог подумать, что у такого ничтожества такая племянница!
ЖАННЕТ: Я с вами!

Жаннет подходит к Провэну, тот берет у нее сундучок, обнимает ее за плечи.

ВИЙОН (солдатам): Господа! Приятно было провести с вами время! Но нам пора. (всем на сцене) Прощайте! (всем в зале) Прощайте!

Вийон поворачивается, чтобы уйти… Базанье тянется за оружием. Вийон резко поворачивается, ногой отбрасывает шпагу Базанье и снова приставляет свою шпагу ему к горлу…

ВИЙОН: Не надо, Жак…
БАЗАНЬЕ: Я пошутил…
ВИЙОН: Ты же понимаешь: для тебя игра сыграна. Завтра весь Париж будет смеяться над тобой. Прощай!

ВИЙОН

Когда эпоха для тебя, как в горле кость.
Когда у жизни ты почти незваный гость.
Когда не дорог ни земле, ни небесам.
Тогда судьбу свою ты сочиняешь сам!

Тогда в руках твоих ключи к любым дверям.
Тогда ты весел и божественно упрям.
И никакие извращения стихий
Не в силах даже пошатнуть твои стихи.

Когда эпоха для тебя — ни то, ни сё…
Когда ее как тройку пьяную несёт…
Когда повсюду отчужденья полоса…
Тогда вселенную свою ты строишь сам!

Ты на песке выводишь пальцем чертежи
Таких миров, где по-другому будут жить.
И в рифму складываешь бережно в ночи
Шершаво-красные созвездий кирпичи.

Когда эпоха для тебя, как в горле ком.
Когда ты мир готов закрыть своим плащом.
Когда от боли в сердце кровь стоит в глазах.
Тогда ты можешь что-то важное сказать!

Когда эпоха для тебя, как в горле кость.
Когда у жизни ты почти незваный гость.
Когда не дорог ни земле, ни небесам.
Тогда судьбу свою ты сочиняешь сам!

ЗАНАВЕС

Занавес отрывается. И все актеры поют финальную песню.

ФИНАЛЬНАЯ ПЕСНЯ

ФИНАЛ

От стихов до стихов —
Долог путь.
Одолею врагов
Как-нибудь.
Обыграю судьбу,
Обскачу.
В гроб унынья скобу
Вколочу.

От стихов до стихов
Чтобы плыть,
Может только любовь
Вдохновить.
Может только она,
Повстречав на пути,
И согреть, и прогнать,
И спасти.

ПРИПЕВ
Когда вам кто-то скажет убеждённо,
Что где-то там повесили Вийона,
Не верьте слухам — это просто бред
Сильнее смерти
Этот поэт!
И век от века нам он только ближе,
И без Вийона не понять Парижа.
Он у французов растворен в крови,
Его баллады — гимны любви!

От эпох до эпох –
Только шаг.
Каждый жест, каждый вздох –
На весах.
И найдет, кто влюблен,
Вновь и вновь
В каждой строчке Вийона
Любовь.
Держат мир на плечах,
Кто влюблен.
Нам любить завещал
Наш Вийон.
Рассмешил навека,
Позабавил весь свет
Баламут, хулиган
И поэт.

ПРИПЕВ
Когда вам кто-то скажет убеждённо,
Что где-то там повесили Вийона,
Не верьте слухам — это просто бред
Сильнее смерти
Этот поэт!
И век от века нам он только ближе,
И без Вийона не понять Парижа.
Он у французов растворен в крови,
Его баллады — гимны любви!

КОНЕЦ